Дискуссии вокруг церковных реформ Петра I

Рыков А.В.

Институт прокуратуры Уральской государственной юридической академии

 

Церковная реформа являлась составной частью комплексных преобразований, проведенных Петром I первым в жизни России. 

Крупнейшие эмпирические открытия в области церковных реформ были сделаны еще дореволюционной русской историографией.  Несмотря на то, что отдельные виды работ являлись по своей структуре систематически-описательными /1/, для дореволюционной литературы характерен довольно высокий уровень проблемности, а также явное влияние полемики, актуальной для того периода.

Интерес к церковным реформам был вызван,  как тем, что данная проблематика играла в общественных спорах заметную роль, так и известным расхождением во мнениях ученых, поскольку перемены в положении церкви при Петре интересовали как теологов и историков церкви, так и специалистов по политической истории России, истории ее права и администрации.

После революции 1917 г. полемика вокруг церковных реформ Петра прекратилась, лишь в предвоенные годы в СССР вышла небольшая монография Дмитриева А/2/.  Предметом полемики историков были главным образом церковно-политические мероприятия последних лет жизни Петра, в особенности это касается учреждения в 1721 г. Синода (первоначально – Духовной коллегии), которой, согласно общепринятому мнению, было наиболее продуманной и подготовленной акцией. 

Согласно господствующей точки зрения, эта церковная реформа была проведена с целью лишить церковь ее автономии. Петр не забыл той строптивости, которую в годы правления его отца проявлял патриарх Никон, и, чтобы исключить возможность подобных рецидивов, решил заменить патриархальное церковное управление коллегиальным, которое можно было вписать в новый аппарат государственной власти. Решение это окончательно созрело, когда была разоблачена оппозиционная деятельность духовенства в ходе процесса царевича Алексея /3/.

Весьма схожих взглядов придерживались советские историки, которых, кроме юридического аспекта источника церковной власти, интересовал и экономический. Указывая, что Петр уже в начале своего царствования предпринял шаги в направлении отчуждения церковных доходов в свою пользу и секуляризации ее земельных владений, они полагали, что эти меры были предприняты с целью подорвать экономический базис духовенства и тем самым создать предпосылку для имевшей место впоследствии (в 1721 г.) ликвидации ее как самостоятельного фактора политической власти /4/.  Особого мнения придерживался советский историк И. А. Булыгин, доказывающий, что овладение богатствами церкви – это была основная цель политики царя /5/.

Встречается еще одна точка зрения, а именно, что Петр размышлял не только о положении церкви относительно светского общества, но и ее функциях по отношению к русскому народу, и что движущей силой преобразования церкви было стремление упорядочить внутри церковные отношения, чтобы церковь могла возродиться для выполнения тех задач, что были поставлены перед ней царем. Помимо заботы о спасении душ путем религиозных проповедей и морального воспитания прихожан, духовенство должно было взять на себя роль просветителя народа и носителя культуры /6/.     

Советская историография подчеркивала стремление Петра использовать священников в качестве идеологических «репетиторов» и политических агентов /7/. Тем не менее, лишь немногие историки рассматривают изменение Петром церковных функции в качестве главной цели политики преобразования церкви.

Наиболее спорным является вопрос о конфессионально-исторических прототипах церковной реформы 1721 г.  Причем предметом  дискуссии служит не только ее основной документальный источник – Духовный регламент (имеющий характер не только законодательного  акта, но и являющийся научным сочинением, автором которого был Феофан Прокопович), а  и церковно-политические и государственно-правовые идеи излагавшиеся устно и письменно законодателем и его ученым публицистом. 

Уже современники церковной реформы приходили к выводу о том, что вдохновлялась она западноевропейской действительностью и образом мысли. Мнение это еще более утвердилось в 19 веке. Критический труд, который П. В. Верховской опубликовал в 1916 г., позволил научно обосновать и выразить эту точку зрения. 

П. В. Верховской утверждает, что религиозно-историческое родство нового церковного положения с западноевропейским учением о естественном праве и с протестантской теологией вполне доказуемо. Точно так же как духовная коллегия имела прототип в протестантской Генеральной консистории, так и Духовный регламент был копией немецкого «Кирхенорднунга». Таким образом, церковная реформа была основана на совершено иных принципах, означавших резкий отход от допетровских традиций и правовой основы православной церкви /8/ .

Гипотеза о факте разрыва петровского церковного законодательства с догмами восточной церкви оспаривалась еще в дореволюционной исторической литературе, хотя западноевропейский дух этой реформы целиком не отрицался /9/. 

Но настоящие наступление на концепцию П. В. Верховского повели немецкие историки церкви. Они полностью отрицали влияние западноевропейские образцы в качестве источника реформ церкви. Анализ публицистики Ф. Прокоповича привел их к выводу, что его взгляды в области идеологии своими корнями глубоко уходили в православную традицию, что в его мышлении в основном преобладали византийские элементы. Исследователи отмечали приверженность Ф. Прокоповича к допетровским традициям в теологии, но не политической философии, и если данная проблема по-прежнему сохраняет свою актуальность, то среди прочего, потому что их оппоненты рассматривают Духовный регламент не сколько как научные тезисы теолога, сколько в качестве документа рассчитанного на непосвященных (в этом выразился прагматический ход мыслей самодержавного законодателя) /10/.   

Хотя вопрос о том, насколько церковная политика означала отход от традиции, является весьма спорным, все же эпоха правление Петра рассматривается в истории русской церкви  как переломная, как начало «синодального периода» /11/. 

Некоторые историки, помимо того,  утверждают, что церковная реформа  Петра –  наиболее радикальное и результативное из его преобразований /12/.

С упразднением патриаршества и учреждением Синода церковь утратила свою вековую независимость, попав под юрисдикцию государственной власти, и, будучи инкорпорированной в систему государственной бюрократии, она превратилась в послушную служанку светских правящих органов, в государственную или «этаблированную»,  церковь /13/.

И. А. Булыгин считал, что частичная секуляризация  Петром церковной собственности носила постоянный характер и что его церковная политика вообще подрывала основы феодально-крепостнического строя /14/.

Особенно заметно отсутствие единства среди историков при обсуждении последствий реформ для религиозно-проповеднической функции церкви, а также для ее внутренней жизни. 

Для ряда ученых синодальный период в истории русской церкви представляется периодом упадка, характеризуемого внутренним разложением и духовным вырождением.

Наглядным примером духовного ослабления церкви является то обстоятельство, что значительно окрепло движение староверов, причем настолько, что смогло пережить 18 век /15/.

С другой стороны, синодальный период характеризуют как золотой век, когда духовные силы возросли. Этот духовный подъем приписывается нарушению Петром длительной изоляции православной церкви от внешнего мира, ликвидации ее обскурантизма, а так же стимуляции ее идейного творчества путем введения новой системы церковного образования, благодаря которому российское духовенство ознакомилось с западноевропейской теологией и обучалось в соответствии с ее весьма последовательными методами /16/.

Н. М. Никольский выдвинул тезис, что Петр дал церкви при помощи реформы церковного образования совершенно иное содержание, заполнившее тот вакуум, который появился после осуждения «старой веры» при патриархе Никоне /17/.

В настоящее время полемика вокруг церковных реформ Петра разгорелась с новой силой, результатом чего стало появление новых довольно интересных трудов.

Литература:

  1. Рункевич С. Г. История Русской Церкви под управлением Св. Синода. Спб., 1900.
  2. Дмитриев А. Петр и его церковь. М., 1931.
  3. Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Спб., 1995.
  4. Слицан Б. Г. Очерки истории СССР. Период феодализма.  М.,1967. С.372- 373.
  5. Булыгин И. А. Церковная реформа Петра I.– «Вопросы истории», № 5, 1974.  С 90-91.
  6. Соловьев С. М. Публичные чтения о Петре Великом.  М.,1999. С. 83 – 84.
  7. Коган Ю.Р. Церковь и история России. М. 1967. С. 162 – 164. 
  8. Верховской П. В.  Учреждение Духовной Коллегии и Духовный Регламент. Т. 1. Ростов н/Д., 1916. С. 140-141, 271-275, 497.
  9. Суворов Н. С. Курс церковного права. Т. 2. М., 2000. С.20-37.
  10. Хертель Х.И.    Ф. Прокопович  и его время. С. 278-280. М. 1993.
  11. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. Париж, 1959. .311-312.
  12. Никольский Н. М. Церковная реформа Петра Великого. М., 1987. С.184- 185.
  13. Верховской П. В.  Учреждение Духовной Коллегии и Духовный Регламент. Т.1.  Ростов н/Д., 1916. С.684 - 685.
  14. Булыгин И. А. Церковная реформа Петра I. – «Вопросы истории», № 5,  1974. С.93.
  15. Покровский Н. Н. Антифеодальный протест урало-сибирских  крестьян-старообрядцев в 18 веке. Новосибирск. 1974. 
  16. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. Париж, 1959. С. 315-320.
  17. Никольский Н. М. Церковная реформа Петра Великого. М., 1987. С.192- 196.