Я. Г. Солодкин
Одним из крупнейших памятников русской публицистики первой трети XVII в. является «Временник» Ивана Тимофеева. Дьяк, переживший шведскую оккупацию Новгорода, по заключению В. И. Корецкого, незадолго до смерти сумел приобрести «благорасположение» отца царя Михаила всесильного патриарха Филарета. Ведь в конце 1620-х гг. Тимофееву пожаловали поместья в Рязанском и Вологодском уездах; первое из них в виде исключения сохранили за вдовой «самописчего» Марией. В представлении видного историка являвшийся соправителем сына «первосвятитель» не забыл про оказанную ему дьяком личную услугу - оправдание брата (боярина И. Н. Романова) в ходе разбирательства в 1628 г. так называемого елецкого дела. Во второй половине следующего года, - писал В. И. Корецкий, - «облагодетельствованный» публицист наспех составил панегирик Филарету, и «лесть подействовала»: патриарх «до конца благоволил» Тимофееву и его семье. Но восхваление старшего «Никитича», с точки зрения исследователя, могло содействовать и сохранению «Временника», поскольку взгляды его автора и могущественного «первопастыря» на события недавней Смуты существенно расходились, а «трисвятейший» «великий государь», что весьма вероятно, знал об этом сочинении (скорее всего через своего зятя князя И. М. Катырева-Ростовского, «Летописная книга» которого, быть может, как подобно В. С. Иконникову и И. И. Полосину думал В. И. Корецкий, зависит от «хартийцы» дьяка)/1/. М. П. Лукичеву казалось, что назначение Тимофеева по возвращении из Ельца в Иконный приказ - своеобразная благодарность Филарета за хвалебные строки о нем, принадлежащие «списателю», помнившему еще события царствования Грозного /2/. Заметим, что создатель «временных книг», отдельные фрагменты которых близки к мемуарам, даже не намекает на пожалования, которых он удостоился в конце жизни. И до них Тимофеев пользовался доверием правительства, поскольку служил в приказах приказных дел и Печатном, участвовал в расследовании «елецкого дела». «Временник» и редактировавшаяся И. М. Катыревым повесть о Смуте, которые заметно различаются в трактовке истоков и перипетий «межъусобной брани», не обнаруживают зависимости друг от друга, данных же о личном знакомстве дьяка и упомянутого представителя Ростовского княжеского дома нет. В представлении В. И. Корецкого то «историк-мыслитель» (как назвал Тимофеева В. О. Ключевский) сочинил «льстивую похвалу», будучи облагодетельствован правительством, то выступил с панегириком по адресу Филарета перед тем, как был щедро пожалован. Учтем также, что к моменту смерти замечательного публициста в марте 1631 г. «Временник» остался незаконченным /3/; его нет в числе книг, принадлежавших «сопрестольному» Михаилу Федоровичу патриарху, вероятно, рукопись ставшего впоследствии знаменитым «писания» досталась родственникам дьяка /4/.
Тимофеев представляет Филарета как «Богом даннаго ... управителя», который, отправившись по «умолению» «земли» просить сына Сигизмунда III «нам всем в десподство», был «вселукавне» пленен «латынами» и восемь лет «в теснотах лютыя скорби» провел на чужбине, «безоружна, словесы токмо, боряся и препирая ... богоборных лжю». Как читаем во «Временнике», патриарх, «любитель благочестия и красоты церковной», вместе с «боголичным» сыном и его матерью «сповелевает» страной; «они, государи, трие в своих неразличны державах, сице и в милостех к рабом единонравне»/5/. (Дьяк восторженно отзывается и о Михаиле Федоровиче, почему едва ли стоит считать, будто к молодому царю, делившему, оказывается, власть с родителями, публицист относился выжидательно/6/).
По наблюдению С. В. Бахрушина, Тимофеев не без порицания сообщает о том, что инокиня Марфа «спреобладает» с сыном со времени его избрания на трон («аще и странно бысть образом, но зане яко мати бо»). Крамольной являлась идея дьяка о необходимости «активного противодействия власти государя ... в случае ее произвола»/7/. Создатель «Временника» в целом резко отрицательно высказывается о Василии Шуйском; в патриаршем окружении, судя по «Рукописи Филарета» и Новому летописцу, его оценивали иначе. Примечательно, что говоря об опале, которой подвергся Богдан Вельский при царе Борисе, Тимофеев умалчивает о «деле» Романовых (в отличие от Авраамия Палицына, авторов Хронографа второй редакции, Пискаревского и Нового летописцев), не упоминает он и об участии старшего сына Н. Р. Юрьева в перенесении мощей царевича Дмитрия из Углича в Москву/8/. Хвалебное отношение к патриарху, ставшему преемником Гермогена, налицо в «Истории» Палицына, «Летописной книге», Повести о победах Московского государства, Есиповской летописи, песне о возвращении на родину отца Михаила Федоровича, не говоря уже про официальные «Рукопись Филарета», Новый летописец, хронографические статьи, посвященные Смуте и ее предыстории, службу на перенесение Ризы Христовой. Таким образом, оставленный Тимофеевым панегирик по адресу «великого государя», правившего Россией при сыне, не обязательно связывать только с личными мотивами. Преждевременно и полагать, что сочинение дьяка о недавних «богонаказаниях» и их причинах было известно Филарету.
Примечания:
- Корецкий В. И. История русского летописания второй половины XVI - начала XVII в. М., 1986. С. 54, 195-200,202.
- Лукичев М. П. Новые данные о русском мыслителе и историке XVII в. Иване Тимофееве //Советские архивы. 1982. № 3. С. 25. По мнению того же исследователя, раз Тимофеев пользовался расположением Филарета, возможно, в марте 1630 г. быстро удовлетворили просьбу дьяка об оформлении его прав на подмосковные земли (Лукичев М. П. Новые документы о земельных владениях дьяка Ивана Тимофеева// Отечественные архивы. 1999. № 4. С. 73 - 74).
- Солодкин Я.Г. Временник Ивана Тимофеева: Источниковедческое исследование. Нижневартовск, 2002. С. 25, 89, 105, 113. Примеч. 60.
- См.: Исторический лексикон: XVII век. М., 1998. С. 745. В пору существования Записного приказа «Временник» собирались искать у князя А.И. Воротынского (Корецкий В. И. История ... С. 190).
- Временник Ивана Тимофеева. М.; Л., 1951. С. 155, 160-161, 165-166.
- Долинин Н. П. Общественно-политические взгляды Ивана Тимофеева (К вопросу об истории русской общественной мысли в начале XVII века)// Науч. зап. Днепропетр. гос. ун-та. Киев, 1954. Т. 42. Вып. 2. С. 161.
- Там же. С. 140. Ср.: С. 158 - 161, 163, 164.
- См.: Временник ... С. 47 - 49.